Вот на самом деле не хотелось ничего писать, но и не написать ничего как бы тоже невозможно.
21 января умер папа.
Вот. Написала. До сих пор трудно об этом говорить и даже писать.
По-детски хочется думать, что он просто куда-то уехал. Тем более я тут, в Питере, а он был дома, в Гатчине, а теперь туда приезжаешь, а его и там нет. Ну, может, он уехал в санаторий от работы или в Зимнюю школу физиков.
Раньше он уезжал туда каждый год, собирал старый портфельчик и уезжал, а нам было очень непривычно, что его нет дома, потому что он был дома всегда, когда не на работе и не пошел в магазин. А уж в последнее время и подавно никуда не ездил, но вот все-таки собрался и уехал.
Нет. Все-таки не могу об этом пока писать.
читать дальшеА так хотелось все-все про него вспомнить, какой он был, его ведь мало кто по-настоящему знал, а мы, его дети, наверное, еще меньше, чем друзья однокурсники, к примеру, они же позже и коллеги по работе.
Но хочется все же собраться и написать все-все, что помню. Папа был очень замкнутым человеком, очень неразговоричивым, он очень мало с нами разговаривал, и всегда это было очень приятно и интересно. Дело в том, что сам он может и с удовольствием разговаривал бы с нами побольше, просто он был неразговоричивым, и ему было трудно преодолеть барьер между молчанием и разговором. С такими людьми трудно заводить разговор, а если все-таки затруднишься и заведешь - получается очень интересно.
Он очень мало гулял со мной маленькой в детстве, а уж когда я выросла, и подавно. Но один раз я отчетливо помню, как мы гуляли зимой, в довольно морозный день, по роще и по парку, деревья стояли кружевные, сквозь них просвечивало голубое небо, наверное, и солнце было, и мы пошли на жутко рискованный шаг, вышли на лед Белого озера и немного там потоптались. Руки в шерстяных варежках у меня замерзли так, что я их вообще не чувствовала, и потом отогревала под горячей водой, и их ужасно неприятно кололо. А, вспомнила, чему посвящался этот поход, - мне надо было написать сочинение о зимней природе в младших классах, и мама отправила меня с папой набираться впечатлений, чтобы, так сказать, написать с натуры. Очень мне запомнилась та прогулка. А мы ведь бродили практически молча, только в самых значительных случаях папа обращал мое внимание на некую особую природную красоту.
А еще, помню, я в первом классе, наверно, была и как обычно заболела, я тогда часто и с удовольствием болела. Папа сделал мне из картона умное развлечение: между двумя большими листами бумаги складывались разноцветные кружочки, их надо было запомнить, потом закрыть и вспомнить, какие были цвета. Сейчас я думаю, что можно было не только кружочки делать, а еще и разные фигурки, но это сейчас развивающие игры - это обычное дело, а тогда о них не очень задумывались. А еще он делал мне такую штуку: на картоне цифирки, и стрелочка вращается, закрепленная гвоздиком, и на какие цифирки покажет - надо сложить вроде бы. Тренировка устного счета типа. Вот. Он делал, а мне это все, представьте, очень нравилось, я играла с удовольствием.
...