Такое чувство, что все из дайриков дружною толпою отправились в реальный мир, и там живут, живут, живут... Наслаждаются реальностью, дышат ей полной грудью. А здесь какое-то запустение. Вчера зачем-то потащилась на хор. Пришли два сопрано, один альт и я, человек без голоса. Большую часть занятия пришлось прогуливаться по коридору, прокашливаясь, или вдумчиво вглядываться в ноты, наслаждаясь дивным пением соседок и делая вид, что пытаюсь выдавить из себя какие-то звуки, а звуки эти живо напоминали павлина из мультика: "Спой, птичка...", - поэтому я старалась издавать их как можно тише. Будем считать, что я освежила мелодии в голове. А потом голос вернется, - и я как открою рот, да как запою... и во все ноты попаду ненароком, вот будет сюрприз.
читать дальшеОпять надо учить новую программу. И снова наступает этот неловкий момент, когда надо что-то быстро выучить, а быстро мне не выучить ни за какие коврижки. Причем с каждым годом все нарастает чувство, что сил моих больше нет, что я не смогу выучить нового Баха, потому что все силы отдала в прошлом семестре, и других мне взять неоткуда. Программа становится все массивнее и сложнее, и нависает уже надо мной, как какая-то скала, не хочется даже голову задирать, чтоб на вершину взглянуть.
Вчера возвращалась домой, - все вокруг как принялись ворчать, словно какой-то вечер ворчания наступил: в метро, - что машинист везет, как дрова, в маршрутке, - что останавливает не там, в аптеке, - не так списали деньги с банковской карты. Очень хотелось поворчать на ворчавших. И что за манера у людей разговаривать так, словно все вокруг идиоты. И главное, только затем, чтоб никто не вздумал с ним так разговаривать, не принял бы за идиота какого-нибудь. На всякий случай все ужасно круты. Из опасения, чтоб не наехали. Поэтому все друг на друга наезжают, превентивно.
А сегодня с утра водитель 30-й маршрутки подрезал водителя 120-й, в которой я ехала, подошел к водительской двери и что-то долго ему выговаривал, понятно было только название улицы, на которой, видимо, между ними произошло некое событие, нанесшее водителю 30-й маршрутки глубокую психологическую травму. Пассажиры обеих маршруток терпеливо сидели и наблюдали сей конфликт, с утра наш русский человек намного спокойнее и безмятежнее. Впрочем, дискуссия иссякла ровно в тот критический момент, когда пассажиры начали просыпаться и уже было изготовились напомнить о себе.